У каждого из нас бывал такой момент: когда вы приходите домой и понимаете, что не хотели этот новый джемпер, но и не могли себе его позволить. Это называется "угрызениями совести покупателя", и именно эта концепция давала лагерю "остающихся" успокоение, когда они оправлялись от шока поражения на референдуме ЕС в июне 2016 года.
В контексте Brexit угрызения совести покупателя означали, что люди, проголосовавшие за выход, быстро пожалеют о своем поступке, потому что экономика мгновенно погрузится в потрясающую рецессию, предсказанную Казначейством в преддверии плебисцита. Говорили, что проект "Страх" на самом деле был проектом "Реальность", и вскоре избиратели, проголосовавшие за Brexit, будут жаждать возможности подумать еще раз.
Несомненно, в лагере "остающихся" были и те, кто, несмотря на очевидные недостатки европейского проекта, искренне считал, что ничего хорошего из Brexit не выйдет и что именно бедные и уязвимые слои населения, проголосовавшие за выход, больше всего пострадают от его, по их мнению, неизбежных пагубных последствий. Однако у теории раскаяния покупателя был снобистский и неприятный подтекст: мол, плебс слишком туп, чтобы понимать, за что он голосует.
Однако вероятность того, что второй референдум будет проведен именно такими способами, всегда была невелика, что и подтвердилось. Прошло 18 месяцев, а признаков раскаяния покупателей все нет.
Отчасти это объясняется тем, что люди голосовали за "остаться" или "уйти" на референдуме по сложным причинам. Референдум никогда не был только экономическим, и в ретроспективе было стратегической ошибкой со стороны лагеря "остающихся" бороться только за то, что голосование будет означать для ВВП на голову и цен на жилье.
Еще одна причина, по которой угрызения совести покупателя не наступили, заключается в том, что страна - или, скорее, та ее часть (гораздо большая часть), которая не одержима Brexit, - движется дальше. Есть фанатики Brexit, есть фанатики "остаться", а между ними - миллионы людей, которым в июне 2016 года было предложено принять решение, они его приняли и теперь ждут, что демократия пойдет своим чередом. Они отключились от Brexit точно так же, как отключаются от политики между всеобщими выборами.
Но стратегия раскаяния покупателя требует, чтобы Великобритания впала в рецессию, а она и близко к этому не подошла. Показатели экономики были неубедительными - особенно в сравнении с другими крупными развитыми странами, - но для того, чтобы покупатель раскаялся, потребовалось бы, чтобы экономика резко сократилась, а безработица резко выросла. Нечто подобное 2009 году, когда экономика сократилась более чем на 4%, могло бы сработать. Но вместо этого экономика растет чуть ниже своего долгосрочного тренда, а безработица упала до 42-летнего минимума. Отсутствие экономического Армагеддона просто укрепило недоверие к экспертам-прогнозистам.
Самым сложным периодом для экономики после референдума была первая половина 2017 года, когда инфляция резко выросла в результате обесценивания фунта стерлингов, вызванного голосованием по Brexit, и даже тогда рост в среднем составлял 0,3% в квартал. С тех пор ситуация немного улучшилась, и, поскольку инфляционное давление ослабевает, активность, вероятно, останется достаточно устойчивой в 2018 году. Ожидания в отношении мировой экономики пересматриваются в сторону повышения, и это поможет британским экспортерам как промышленных товаров, так и услуг. Некоторое оживление на фондовых рынках - это пена, но одно можно сказать с уверенностью: 2018 год не станет еще одним 2009-м. Поворот в мировой экономике произошел после голосования по Brexit, и подъем будет продолжаться еще некоторое время.
Есть несколько причин для изменения настроения. Одним из факторов стало длительное стимулирование экономики в виде рекордно низких процентных ставок и процесса создания денег, известного как количественное смягчение. Другим фактором стало улучшение финансового положения банков. Третьим фактором стал естественный ритм делового цикла, который означает, что даже осторожные фирмы вынуждены начинать инвестировать, поскольку их существующее оборудование выходит из строя или устаревает. По всем этим причинам звериный дух начал возрождаться. Фирмы, пережившие Великую рецессию, решили, что дальше будет только лучше, а не хуже. Им надоело быть сытыми по горло.
Это не значит, что мир волшебным образом преобразился и что все проблемы, которые преследовали нас в последнее десятилетие, волшебным образом исчезли. Это далеко не так. Эти глубокие структурные проблемы - чрезмерная зависимость от долга для поддержания потребления, потерянное десятилетие роста производительности, растущее неравенство доходов - никуда не делись и лишь маскируются сильным циклическим подъемом. Период уверенного роста создает более благоприятный климат, в котором можно устранить некоторые из этих недостатков. Остается увидеть, будет ли использована эта возможность.
Это особенно верно для Великобритании, где главной историей последнего десятилетия стала удручающая производительность труда. Если бы рост производства на душу населения с 2008 года продолжался в соответствии с предкризисной тенденцией, уровень жизни был бы сейчас примерно на 20% выше. Даже самые пессимистичные прогнозы относительно долгосрочных последствий Brexit не предполагают, что он окажется настолько дорогостоящим.
Все это подводит нас к последней проблеме теории раскаяния покупателя: ее сторонники потратили столько времени, рассказывая о том, каким ужасным будет Brexit, что не предложили никаких решений для устранения причин, по которым люди изначально проголосовали за Brexit: низкие зарплаты, отсутствие гарантий занятости, ощущение, что к ним не прислушиваются. Сторонники сохранения ухватились за любую негативную экономическую новость - какой бы пустяковой она ни была - в надежде, что это заставит избирателей "за" передумать. Но им так и не удалось набросать план решения структурных экономических проблем Великобритании, которые существовали до 23 июня 2016 года и будут существовать независимо от того, будут ли отменены результаты референдума или нет.
Постоянное подчеркивание негативных моментов без поиска решений проблемы хронического дефицита платежного баланса Великобритании, разрыва между Севером и Югом и зависимости от роста, подпитываемого долгами, помогло создать впечатление, что некоторые остающиеся будут рады жесткой рецессии, потому что она приведет избирателей в чувство.
Отстающие не делают себе одолжений, когда слишком преувеличивают плохие экономические новости. Возможно, им лучше указать на то, что частью мировой экономики, которая превзошла все ожидания в 2017 году, была еврозона и что Марио Драги проделал блестящую работу на посту президента Европейского центрального банка, замаскировав врожденные недостатки единой валюты. Экономика Великобритании в 2018 году будет работать лучше, чем ожидалось. То, что она будет лучше частично в результате укрепления еврозоны, - одна из жизненных ироний.
Статья из журнала "Theguardian
